Home › News

К вопросу использования химии

15.10.2018

Явная выгода при неявной расплате – глухой капкан для деньгизированного ума! Но, слава Богу, от самих денег как-то всё меньше толку. Всё больше хочется чего-то чистого, яркого и радостного, и с каждым годом всё понятнее, что за деньги этого не купишь. Так что, думаю, скоро мы и это переживём – и сможем, наконец, осознать, что мы, чёрт возьми, ещё никуда не улетаем, и живы ровно настолько, насколько жива наша крохотная планета. 

Пока же мы каждый год методично распыляем 2,2 миллиона тонн ядов шестисот наименований на половине пригодной для земледелия суши. Примерно по килограмму на каждого жителя «химизированных» стран. И это – вместе с суперпестицидами. А обычных ядов было 3,2 млн. тонн в год. В конце 80-х каждая советская душа, включая и детей, оплачивала полтора кэгэ подушных пестицидов. И многие «образованные» умудрялись чуть не половину этого количества внести на собственный огород!

Много это или мало? 

Это явно меньше, чем хотели бы химические корпорации: им всегда мало. 

И это в несколько раз больше, чем нужно для эффективной химической защиты. 

Далее – вольный пересказ глав из «Распыления…».

Научный факт: при самой продвинутой технике, в Европе и США пестициды продуктивно используются на 30-40%. С нашей техникой, в СНГ, мы используем их максимум на 10%. Иначе: в среднем не больше 10% препарата обеспечивает его эффект, и около 90% теряется даром. Переводим на русский:  90% ядов конкретно применяется  для бесполезной и бессмысленной травли нашей среды и людей . Буквально это так: вы разводите ведро фосфамида, опрыскиваете сад, а потом разводите ещё девять ведер, и поливаете из лейки весь участок, дом, колодец и чулан с продуктами. 

Такова сегодня, братцы, наша техника и технология применения пестицидов.

Что мы знаем о механизме их действия? Выясняется – всякую чепуху.

Первое: какая концентрация даёт эффект?  «Как какая? Та, которая в инструкции!»  Ну, давайте вдумаемся. Развели мы, значитца, по инструкции кило фосфамида на двести литров: вот этот 0,5%-й рабочий раствор и бьёт вредителя! Ага, только в нашем воображении. А на деле из опрыскивателя вылетают капли, а не дробь. Сначала они летят, потом ещё лежат на листьях – и всё время испаряются. Долетев с самолёта до листа, капля размером в десятую долю миллиметра уменьшается в 10-20 раз. Полежав ещё несколько минут, может высохнуть совсем – то есть до состояния концентрата или кристалла.  При этом ясно:  противника бьёт только определённая концентрация . Какая же у нас получилась? А фосфамид его знает. Одно ясно: почти вся вода испаряется, и остаётся концентрат. Зачем же лить столько воды?.. Только затем, что у нас такие опрыскиватели.

Второе: что должен давать опрыскиватель?     Он должен равномерно распределять капли нужной величины. 

1. Нужные капли .  Отслежено: при обработках с воздуха, как и с помощью вентиляторных опрыскивателей, полезную работу выполняют капли размером от 0,1 до 0,3 мм. Именно они быстро достигают рабочей концентрации. Более мелкие капли быстро высыхают, становятся кристаллической пылью и уносятся ветром. Более крупные – до 2 мм – просто стекают с листьев. 

А что даёт наш обычный опрыскиватель? До 50% слишком мелких капель, до 40% слишком крупных, и  всего 10%  оптимальных . Прибавьте скачки погоды, ветер, неравномерное распределение вредителей, их чёртову устойчивость… Тут главное – перестраховаться! Вот и применяют этот фосфамид, кто как: самого яда — от 300 г до 3 кг/га, рабочего раствора — от 50 до 3000 л/га; концентрация при этом пляшет от 0,01% до 3%. Чем хуже техника и культура труда, тем больше льют яда. 

Вот вам и инструкция. Кстати, в рекомендациях для частников нормы завышены в среднем вдвое: продавать-то надо, да и эффект будет налицо. Пример – раундап. Нам рекомендуют давать 40-50 г на ведро воды на сотку, иначе – 4-5 кг/га. Полевая норма раундапа – 1,5-2 кг/га.

2. Равномерность нанесения капель.  В конце 70-х учёные специально проверили надёжность нашей техники. Распылытели стандартных опрыскивателей ОПВ-1200, работающих в саду, в течение часа засорялись 25-30 раз. Западные производители исследовали, как износ форсунок влияет на равномерность нанесения раствора у штанговых опрыскивателей, где форсунки распределены в один ряд. Оказалось,  изношенные  форсунки дают перерасход и неравномерность: через некоторые из них вылетает на четверть больше раствора, чем нужно. А  повреждённые  форсунки выливают либо на половину меньше, либо на две трети больше препарата, чем нужно! Результат: только треть площади покрывается так, как надо. И вот работа нашего обычного, давно изношенного опрыскивателя: треть площади – почти двойной перерасход, и ещё треть — мимо! 

Третье: чем, собственно, определяется полезный эффект препарата  – при условии, что он эффективен?  В государственном каталоге, как и в инструкциях, чаще всего указывается только один регламент: норма препарата на гектар. Та самая, завышенная. Показатель сей лучше назвать  нормой пестицидного сбыта . Он указывает лишь одно: сколько пестицида надо внести, то бишь купить. И ни слова не говорит о том, каким образом его эффективно и безопасно применить! Что нужно, чтобы получить от препарата пользу?

Польза сия зависит совсем от других показателей. Это расход и разведение рабочей жидкости. Соответствующая моменту техника и её точная настройка. Но самое главное для эффекта –  нужная величина капель, нужное их количество на квадратный сантиметр и равномерность их нанесения . Вы что-нибудь слыхали об этих показателях? Вот и наши агрономы тоже вряд ли.

Много лет испытывая разные опрыскиватели, наши учёные установили следующий «парадокс»:  эффект препарата не зависит от нормы расхода . Нужные капли, распределённые с нужной густотой и с максимальной равномерностью – вот что работает! 

Даю вводные. 1. Из одной миллиметровой капли раствора можно «выдавить»: 8 капель по 0,5 мм, 125 — по 0,2 мм, 1000 капель по 0,1 мм или миллион – по 0,01 мм. Как уже сказано, рабочие капли для открытого грунта – в среднем 0,1-0,2 мм.

2. Если на квадратный сантиметр упало меньше 50 капель, эффект обработки уже снижается. 

3. Если на каждый квадратный сантиметр напылить 50 капель оптимального размера – сколько это раствора на гектар?  Это около 20 литров.

Но всё ещё интереснее.

Возьмём одну и ту же норму препарата – 2  кг/га. Обычный опрыскиватель даст капли размером 0,02 – 2 мм и выльет до 600 л/га раствора, оптимально покрыв десятую часть поверхности. Малообъёмный опрыскиватель даст в основном оптимальные капли, но выльет в среднем 100 л/га – огромный перерасход. Выход один: уменьшить размер капель. 

Работая штанговым опрыскивателем, и особенно в теплицах, можно применять капли ещё меньшего размера. Ультрамалообъёмные агрегаты дают капли размером 0,02-0,08 мм, и расходуют в среднем 10 л/га, эффективно покрывая почти всю поверхность. Раствор при этом может быть в 50-100 раз более концентрированным, но капель гораздо больше, и эффект обработки намного выше. Норму препарата можно снижать минимум вдвое. 

Но и это не предел. Существуют аэрозольные генераторы, создающие туман с каплями по 0,005-0,02 мм и расходующие 3 л/га. Они великолепны для санитарных обработок теплиц, но в некоторых случаях могут использоваться и по растениям. 

Получается: чем больше капель на квадратный сантиметр даёт машина, тем меньше нужно раствора, и тем он более концентрированный. А чем больше концентрированных капель, тем выше эффект препарата. Побочный эффект: чем больше капель осело на растениях, тем меньше их попало в окружающую среду.

Представим себя тем клопом или грибком. Сидим мы на листе: где лужа, где сухо; где целое озеро – все утонули, царство небесное; а где сухая полоса – Канары, отдыхаем! Это обычный опрыскиватель прошёл. А вот другая картина: концентрированный мелкий дождь, куда ни прыгни – везде капли! Это – ультрамалообъёмка.

Основной закон применения пестицидов:  если брать раствор из одного бака, то  ЧЕМ БОЛЬШЕ КАПЕЛЬ ПОПАЛО В ЦЕЛЬ, ТЕМ МЕНЬШЕ НУЖНО ПРЕПАРАТА .  Специальные исследования показали:  норму препарата можно уменьшать настолько, насколько техника перекрывает оптимум распыла  – 50 капель на квадратный сантиметр. Дашь 100 капель – норму можно снижать вдвое. Дашь 200 – вчетверо. Эффект при этом не снижается. 

Вот такая вот загогулина, понимаешь!

Следствия основного закона. 1. Гектарные нормы препаратов – исключительно рекламный трюк торговых фирм. 2. Применять наши обычные опрыскиватели для  суперпестицидов  – самоубийство в чистом виде. 3. Нормальная машина должна сама устанавливать максимум капель и соответствующий минимум расхода.

И такие машины есть. Одну из моделей уже давно разработали учёные Россельхозакадемии. Это ультрамалообъёмный штанговый опрыскиватель ОМОН-601, выравнивающий размер капель. Эта навесная машина может взять 600 литров раствора и за девять часов обработать 60 га, расходуя по 10 л/га. Норма препарата при этом снижена вдвое. Подобная машина – ОСК-200 – создана во Всероссийском институте защиты растений (ВИЗР). Обе машины нормально работают только с эмульсиями, но не с порошками, и требуют доработки. 

Этого недостатка лишены дисковые распылители. Жидкость в них распыляется вращением, и величина частиц значения не имеет – засорений не бывает. Сейчас такие машины производит ООО «Ставропольский экспериментальный завод». Директор фирмы, А.А. Коробкин, довёл до ума  известную конструкцию дисковых распылителей. Капли получаются очень мелкие и выровненные. Машина показала большую надёжность и отличный эффект в поле. Расходуя по 400-800 мл в минуту, распылители дают капли по 0,005-0,01 мм и создают покрытие в 100-200, а с вентиляторами до 300 капель на квадратный сантиметр. Расход раствора – до 15 л/га, нормы препаратов половинные. Сейчас на потоке три модели: прицепная (ОПМ-2000), навесная (ОНМ-600) и автомобильная, на базе ГАЗ-66 (СУМО-24). Две первых модели захватывают по 18 метров и обрабатывают 150-180 га за день. Последняя – самая производительная. Захватывая 24 метра и неся две тонны раствора, она может обработать 300-400 га в день. Можно звонить: (865) 238-24-04, 238-20-05, писать:  [email protected]  .

Успешно испытана технология электризации капель тумана: заряженные капли не уносятся ветром – в зависимости от знака заряда «прилипают» к листьям или к почве.  Потери препарата почти исчезают, а расход уменьшается.

А что же делать нам, дачникам, если всё же приходится применять пестицид? Пока что одно: не жалеть денег на хороший опрыскиватель и не лениться чаще его подкачивать!

В протравливании семян – та же тупая «норма на тонну». Корректной методики для определения дозы протравителя в природе нет. 

Владимир Александрович Рощупкин, основатель воронежской фирмы «Экспресс-семена» – непревзойдённый мастер дражирования и семенной подготовки. Энергию прорастания у сахарной свёклы он сумел довести до всхожести – до 95-98%. Семена при этом можно шлифовать – сошкуривать часть околоплодника, а потом можно дражировать – покрывать оболочкой из перлита и бентонита с добавкой микроэлементов и протравителя. Сколько же добавить протравителя?.. Не раз обращались к учёным. Получалось всегда примерно следующее.

— Сколько надо карбофурана на тонну семян?

— Ты что, неграмотный? Ясно, 70 кг.

— А на тонну шлифованных?  От неё после шлифовки осталось полтонны.

— Чего-о!?..

— А если мы их задражируем?  Тогда станет пять тонн.

— !!?..  Слушай, я тут двадцать лет, иди отсюда, не морочь голову!

В конце концов Рощупкин доканал-таки японцев. Те выдали «секрет»: норма – 0,3 мг/семя. Так просто?..

Четвёртое: как нужно работать с пестицидами?  Исключительно с японской аккуратностью и точностью. Они применяют на порядок больше пестицидов, но продукты их на порядок чище, и живут они дольше всех. Просто фантастика!

Мы же – люди реальные, и блюдём советские трудовые традиции. Прежде всего, нормативы: написано «2 кг/га, расход рабочего раствора 500 л/га» — и плевать, что новый опрыскиватель на порядок экономичнее: за нарушение ответишь. Недовыльешь все положенные нормы – не получишь фондов на будущий год. Вылил всё, что было, отрапортовал – молодец, премия! Не сдохло от двух кэгэ – давай пять, нехай дохнет, гнида. И чтоб никаких излишков на складе! Тут кстати вспомнить нетленное, от моего сокурсника Серёги: «У меня на складе уже лет десять яды валяются. Точно могу определить два типа: банки и мешки».

Но главное – традиции, так сказать, социально-этнические, которые с молоком матери, с пелёнок. Наша трудовая культура стояла, да и сейчас стоит на двух принципах: 1) «чем больше, тем лучше», 2) «ну и хрен с ним». Опрыскивателей вечно не хватает, они постоянно ломаются, форсунки никто не регулирует, агроном на больничном, а дядя Вася у соседа свадьбу гуляет… Вот почему нормы ядов у нас всегда были завышены в два-три раза, а реальный расход – ещё вдвое. В целом, мы лили в 8-10 раз больше ядов, чем их было нужно для эффекта. Вот почему в начале перестройки около двухсот наших продуктов содержали в сумме больше восьмидесяти ядовитых веществ намного выше ПДК. Увеличив население за сорок лет химизации в полтора раза, мы увеличили расход пестицидов в одиннадцать раз! 

Заметьте: в конечном счёте, всё это – политика государства. Политика, между прочим, вполне законная. Потому что никаких разумных законов о безопасном применении пестицидов у нас не было, и до сих пор нет. И вообще, закон – вещь загадочная.  Попробуйте-ка напрячь логическое мышление. 1. Что не запрещено, то разрешено. 2. Препятствовать законным действиям запрещено. То есть, исполнение неузаконенного закона карается законом. Приехали. Требовать разумных регламентов химзащиты незаконно. Запрещать и хулить бесконтрольное  разлияние пестицидов – тоже незаконно. Законно – ничего не требовать и не запрещать. А с законом не спорят! Усекли нашу юрисдикцию? В общем, братцы, если наши «без нас мэны» устроят нам сейчас второй круг суперхимизации, нам, видимо, останется только уехать на Таймыр и питаться дарами леса!

Итак, у нас есть лучшие супермалообъёмные опрыскиватели, мы учли все показатели распыла и расхода, и яды качественные – куплены у надёжных дилеров. Каков будет эффект нашей защиты? Не больше половины от возможного. Что опять не так?! Да всё то же: к большинству ядов наши противники уже устойчивы. А кто в вашем хозяйстве исследовал, какой яд насколько эффективен? «Да нам что, делать нечего?! Наше дело — платить, а исследовать – дело учёных!» Хорошо. Ну, и кто пригласил учёных провести у вас такое исследование?..

Это –  пятое. Что нужно знать до того, как заряжать опрыскиватель?

КТО БУДЕТ ЗНАТЬ ВРАГА В ЛИЦО?

Представьте: не желая ничего знать о вооружении, численности и даже о расположении противника, генерал приказывает лихо наступать!  Идиот, верно?.. Азы любой войны – разведка. Выяснение обстановки, отслеживание всех манёвров и перемен у  противника. По-нашему —  мониторинг . То бишь выведение на монитор – на экран компьютера. Превращение неявного в явное, видимое и понятное.

Как поступает наш уважаемый противник – долгоносик? Он проводит постоянный мониторинг. Исследует каждый новый препарат, быстро отбирает свои устойчивые расы и пускает их в дело. Как на это реагируем мы? А просто: льём по восемь раз то, что есть.  Платим за то, что заведомо не работает. Более того: даже не пытаемся выяснить, что работает, а что нет! Это, братцы, не просто тупее долгоносика. Это уже диагноз! 

Мониторинг – азы любого метода защиты. Никакой препарат, никакой метод не работает вообще. Он работает конкретно у вас, в вашем районе. И его эффект определяют ваши противники – насекомые и грибы (а если купил подешевле, то и торговцы…).  А своих противников надо знать в лицо! 

Вячеслав Георгиевич Коваленков курирует защиту растений в районе Кавказских Минеральных Вод. Основа его метода – постоянный мониторинг. Он даёт такую огромную массу ценной информации, какая и не снилась нашим агрономам! Его опыту посвящена целая глава книги, а сейчас – самое главное. 

Прежде всего, анализ устойчивости неизменно показывает: чтобы повысить эффект защиты, нужно отменять почти все яды – они уже не работают! Устойчивость главных вредителей к стандартным ядам обычно от 100 до 300. То есть они выживают уже при 300-кратной дозе! Ну, и что можно защитить без этих данных?..

Только мониторинг показывает экологическую разницу сортов и культур. Одни привлекают вредителей, другие – нет. Одни привлекают больше хищников, на других их почему-то меньше. Не зная этого, невозможно грамотно выстроить защиту.

Оказалось, что в зонах комплексной защиты хищники берут на себя до трети вредителей. А это означает совсем иную тактику защиты! Оказалось, на фоне биозащиты вредители могут терять устойчивость к пестицидам – на порядок за 5-6 лет. 

Это я не к тому, что снова можно лить пестициды! Ясно, устойчивость тут же  восстановится. Но это очередной пример природной мудрости. Перестань нападать – и она сразу перестаёт обороняться. А уж напал – не обессудь.

КАКИЕ ЯДЫ СЕЙЧАС В ХОДУ

Хотите получить реальное впечатление о пестицидах? Найдите друзей с компьютером и зайдите на сайт электронной сельскохозяйственной  библиотеки знаний, в раздел справочников:  www.cnshb.ru/akdil/   . Там есть и справочник по пестицидам. Посмотрите его главные разделы. Только фунгицидов и инсектицидов – по полторы сотни. Есть раздел «новые препараты» — тоже около двухсот. Чтобы ознакомить вас с самыми ходовыми препаратами, мне нужно весьма детально описать минимум три десятка препаратов. Братцы, бейте меня: не могу я превращать эту книгу в справочник.

Другое дело – понять разницу в механизмах действия. Только с этой целью и даю самую общую картину ядов. Она уже изрядно устарела, но другой и не может быть: новые препараты ещё не зарегистрированы, данных о них почти нет, да и писать о неразрешённых ядах – увольте. Данные – из книг и интернета. За основу главки я взял обзор химического метода, весьма дельно составленный В. Коцур. В тексте будет тьма непонятных названий. Их не прояснит даже справочник. В общем, если вы не любитель пестицидов, лучше вообще эту главку пропустить.

Итак, надели противогазы – прошу на склад.

Прежде всего, азы: нутро или наружа? Абсолютно разный механизм действия, но даже этого на этикетках часто нет! 

Начнём с противогрибковых препаратов — фунгицидов.

Контактные фунгициды  тихо лежат на поверхности листа. Всё, что они делают – мешают спорам прорастать. Именно там, где они есть. А рядом с капелькой – прорастайте на здоровье. И работают только до первого дождя, пока не смыло. Вновь отрастающие побеги, естественно, не защищены. Самые старые – препараты группы меди:  бордосская смесь, медный и железный купорос, купроксат, картоцид, цинеб, купразан, чемпион, хлорокись меди (ХОМ, абига-пик), оксихом, цихом, курзат. Есть ещё дитиокарбаматы: полирам, дитан, делан. Их и прочие контактники приходится набрызгивать чуть не каждую неделю, и погуще.  Вместе с болезнью убивают и докторов – всех полезных микробов. 

Некоторые авторы до сих пор рекомендуют ДНОК и нитрафен. Оставляю это на их совести. Яды сии, от которых дохнет всё без разбору, раньше использовали для искореняющих обработок, называемых «профилактическими». В списке разрешённых препаратов их давно нет.

Системные фунгициды  проникают в лист и бьют грибок изнутри, через  систему  самого растения. Поэтому не только мешают грибкам прорастать (защитное действие), но и останавливают уже проросшую болезнь (лечебный эффект). Работают обычно три недели, не обращая внимания на погоду – хоть ливень. Соответственно, последняя обработка – не позже, чем за месяц до снятия урожая. Вызывают быстрое привыкание грибков, посему строго обязаны чередоваться с контактниками и препаратами других химических групп. 

Давно известны препараты группы триазолов: топаз, скор, вектра, байлетон. Их плюс: могут продвигаться по сосудам в молодые побеги и защищать их. Не угнетают растения. 

Более новая группа – стробилурины: строби, квадрис, зато, флинт. Первое действующее вещество выделено из съедобного гриба стробилурус, похожего на известный нам шишкогриб. Самые универсальные: бьют почти всех грибков. Могут двигаться по сосудам, не реагируют на скачки температуры. Наиболее безопасны для живности и микрофлоры агроценоза. Однако, более токсичны для некоторых растений. Например, квадрис – для яблони. Их лучше применять до появления болезни или при самых первых её признаках.

Популярны и коктейли из системных и контактных веществ: ридомил-голд, татту, сандофан. Некоторые из таких препаратов проникают в листья, но не движутся по сосудам. Например, курзат и танос. Их применяют во время плодоношения, сняв очередной урожай огурцов или томатов.

Известные системники: ридомил, сандафан, скор, вектра, топаз – уже изрядно потеряли актуальность, а стробилурины только начинают её терять.

Против бактериозов и вирусов используются в основном биопестициды и микробные биопрепараты.

Сейчас Европа обращает особое внимание на препараты, которые быстро разрушаются. Широко раскручиваются коктейли на основе перекиси водорода, например, альба и виркон. Перекись распадается за десять минут.  Но за это время сжигает всё, от грибков до вирусов и ферментов. Это великолепный антисептик для дезинфекции инвентаря и помещений. Продают её и растениеводам. Лозунг прост: «стерильный лист – чистый лист».  На самом деле чистый – значит с нормальной микрофлорой. Каждый лист – экосистема микробов, и устойчивость её определяют те же хищники и антагонисты. Кроме того, перекись – сугубо контактное вещество. Это я к тому, как невредно интересоваться деталями.

Переходим к ядам, убивающим насекомых и клещей.

Контактные инсектициды  обязательно должны попасть на цель, а по листьям – толку мало. Можно колораку обрызгать, пока он под листьями сидеть не научился. Тлю уже вряд ли убьёшь: она «в домике» — внутри закрученного листа. А плодожорка, стеклянница, галлицы – те вообще уже внутрь залезли. А мы их децисом!

Кишечные инсектициды  надо обязательно съесть, посему эффективны они только против грызущих. Поэтому тля от них и не дохнет: хобот внутрь – и сосёт чистенькое. А с ней заодно и трипсы, щитовки, червецы, белокрылка и клещи.

Большинство современных ядов –  контактно-кишечные , но надо внимательно читать, против кого они предназначены, и понимать это буквально, а не в смысле расширения кругозора.

Первые «ко-ки» — хлорорганические: ДДТ, ГХЦГ, дилор, мезокс, тиодан и пр.. Убивают всё, что шевелится, включая и теплокровных. Не распадаются годами и десятилетиями. Слава Богу, запрещены у нас, в Европе и США.

Дальше пошли фосфоро-органические яды. Они менее токсичны для животных, но насекомых бьют всех подряд, и вредных, и полезных. Распадаются медленно – за 2-4 месяца, и применяются только в начале сезона. Не реагируют на скачки температуры. Широко используются до сих пор: БИ-58Н, базудин, золон, актеллик, пиринекс (дурсбан), аббат и т.д., а так же известные карбофос, хлорофоска, йодофос, трихлорметафос и прочие «фосы».

Группа карбаматов, появившаяся в это же время, оказалась очень токсичной и развития не получила. Мало кто помнит фикам, байгон, дикрезил.

Потом появились пиретроиды. Пиретрум – род ромашки. В нём и отыскались первые яды – производные хризантемовой кислоты. В честь пиретрума группу и назвали. Эти яды тоже универсальны, и не отличают врагов от друзей. Зато распадаются за три недели, а под действием солнечного ультрафиолета ещё быстрее. Сейчас их большинство. Это децис (ФАС), каратэ, шерпа, циперметрин, перметрин (амбуш, искра), арриво, фьюри (таран), вантекс, фенаксин и прочие.

Вредители, устойчивые или к фосорганике, или к пиретроидам, не могут устоять против их смеси, посему такие коктейли до сих пор весьма популярны.

Потом наступило время нервнопаралитических ядов.

Никотиноиды – следующее их поколение. Сконструированы на основе никотина и похожих молекул. Намного безопаснее предыдущих. На слуху – моспилан, банкол, регент. Контактно-кишечные, но действуют на нервную систему. Например, от банкола у колорадского жука отнимаются челюсти, и он просто дохнет от голода. Гуманно, не правда ли?..

Системные инсектициды  – недавнее изобретение. Сейчас очень уважаемы 

нео-никотиноиды: актара, конфидор, калипсо. Честно говоря, есть за что. Бьют уже не всех, а избирательно, в основном жуков и сосущих. Проникают в растение как через листья, так и через корни, и свободно двигаются по сосудам. Защищают до шести недель, для растений безвредны. Если вносить с поливом, всем сосущим и грызущим – хана, а пчёлы и хищники спокойно процветают. Полил рассаду капусты – дохнут крестоцветные блошки и капустная муха.

Такие системники — спасение для тепличных культур и овощей, съедаемых тлёй и белокрылкой. Особенно для огурцов. Естественно, если вносить с поливом во время плодоношения, львиную долю яда всасывают плоды. В это время есть один способ применять системники: выбрать урожай, включая и небольшие зеленцы, и тут же мелко опрыскать растения, стараясь не попадать на почву.

Уже совсем вплотную к системным инсектицидам подошли синтетические гормоны насекомых – феромоны и регуляторы роста. Но ввиду их особой экологической безопасности, избирательности и неотделимости от мониторинга, позвольте считать их биологическими средствами и описать в соответствующей главе.

Итак, химия совершенствуется! В ближайшие годы появятся ещё более безопасные и совершенно избирательные яды. Гибнуть от них будут только определённые насекомые или конкретные грибки. Прорыв и спасение для земледелия? Ненадолго. Любая синтетическая молекула вскоре становится безвредной для противников. Число их растёт, и арсенал специфических ядов растёт вслед за ними. А чем больше ядов, тем шире и универсальнее устойчивость. В этой гонке нет финиша.

А напоследок – список не разрешённых пестицидов, указанных в постановлении главного санитарного врача РФ в мае 2003 г. 

Запрещены к использованию на территории России: ГХЦГ технический и нитрофен.  

Не зарегистрированы на территории РФ: форте, вертокс, стрела, поликарбацин, полихом, кельтан, зета, тиазон, ДД, гетерофос, брестанид, рипост, каратан, антио, пиринукарт, хлорофос, рубитон, ровикурт, вапам, бенлат.

Не разрешены к применению в личных подсобных хозяйствах: демитан, фосбецид, базудин, фундазол, БИ-58, граунд, пиримор, ровраль, пегас, байлетон, сапроль, топсин М, текто, зенкор, маврик, акробат МЦ, дттан М45, вертимек, нурелл Д, импакт, сандофан М, татту, фюзилад-супер, агритокс, эупарен М, золон, рубиган, тилт, диазинон. 

Я человек законопослушный. Кроме того, знаю: в частном секторе запрещают самые токсичные яды. Но главное: если увидите их в розничной продаже, можете не сомневаться: дурят нашего брата.

КАКУЮ ЖЕ ХИМИЮ ВСЁ-ТАКИ ПРИМЕНЯТЬ?

Дожился. Сейчас долго буду объяснять, почему не могу ответить на этот вопрос.

Представьте: вас уговорили купить… ну, карманный навигатор. Вы понятия не имеете, что это и как им пользоваться. Что вы можете о нём спросить?.. Абсолютно ничего. Но вы подходите к продавцу и деловито, без всякой задней мысли произносите: «А какой самый лучший?..» И продавец видит: чайник. Его дальнейшая работа – говорить всё, что взбредёт, лишь бы не молчать. Ну как он может ответить, что для вас лучше, если вы сами этого не знаете?! 

Я так недавно велосипедами интересовался…

Именно так мы покупаем химикаты.

Буду честен: знаю о конкретных пестицидах крайне мало, но угрызений совести по этому поводу не испытываю. Знаете, это как с телевизором: не разбираюсь в каналах, не знаю популярных ведущих и модных передач… Нет у меня телевизора, и чувствую я себя несравненно лучше, чем если бы он был!

Но, боюсь, именно этого вы от меня и ждёте: какой же препарат – самый лучший?

Давайте посмотрим, сколько шансов у автора книги честно ответить на сей сакраментальный вопрос.

1. Лучший для чего? Для вашей конкретной ситуации, или для продавца препаратов?  Живя на Кубани, я могу назвать наших главных вредителей. О том, насколько к чему они устойчивы, я уже ничего не знаю: в каждом районе заморочки свои. Будут ли они вредить в этом году? Об этом знают только специалисты СтаЗР, и то, весьма приблизительно. Какие у вас проблемы? Против кого вы дружите? Сие мне неведомо. Зато я точно знаю:  если пестицид не попал точно в десятку, он попал в вас.  Конечно, есть препараты, убивающие почти всё, они на слуху, и многие их рекомендуют. Но я уже знаю цену таким советам.

2. Вам нужно, чтобы оно дохло, или чтобы ваша экосистема стала устойчивой? Если первое – простите, это не ко мне. Берите любой новый препарат и шуруйте: сдохнет обязательно. И не только вредитель.

3. Вы согласны закрыть глаза на то, что ест ваш покупатель, или выращиваете  гарантированно чистую продукцию? Если первое, см п. 2.

5. Слово «препарат» означает для нас буквально: «просто развести и опрыскать, ни о чём больше не одумляясь».  Глубочайшее заблуждение! Не зная нюансов, работаешь по-советски: одна десятая толку, девять десятых вреда.  

У всех препаратов свои пристрастия. Например, к температуре и погоде. Раундап, как и все прочие гербициды из группы глифосата, практически не работает, если похолодало ниже 15 ºС. Фунгицид хорус, наоборот, лучше всего работает при 5-10 ºС. Агровертин максимально эффективен в жару, а микробные препараты – наоборот. Пиретроиды – арриво, каратэ, фьюри – быстро разрушаются от жары и солнца, а системники и фосорганика от погоды мало зависят. Зато арриво и каратэ могут проникать через органы дыхания насекомых, и применяются в хранилищах.

Многие современные яды весьма избирательны. Они эффективны только против тех объектов, которые указаны в аннотации. Бесполезно давать хорус против милдью и плодовых гнилей, а тильдор не влияет на паршу и монилиоз. Неоникотиноиды не причиняют вреда бабочкам и гусеницам, системники почти не вредят грызущим насекомым, а яды контактно-кишечного действия, коих большинство, никак не действуют на сосущих. 

Есть и нюансы биологии. Децис создан для картошки: вниз не идёт, зато накаплвается в листьях и плодах, где как раз весьма устойчив. А мы его – по баклажанам и фруктам! Системные инсектициды проникают в плоды и листья, а мы их – по зреющим огурцам и салатам! Неоникотиноиды — конфидор, актара, калипсо – могут проникать через корни, а моспилан, банкол и пиретроиды – нет. Скор, топаз и стробилурины могут двигаться в новые отрастающие побеги, а хорус и топсин – не могут. Некоторые системные фунгициды, например тильдор, образуют защитные плёнки, проникая под кожицу. 

Экология тоже различна. Агровертин, фитоверм и тильдор разлагаются за 1-3 дня, а фосорганика – БИ-58Н, актеллик, базудин, аббат, карбофос, хлорофоска – устойчивы больше месяца. Многие препараты угнетают растения. Большинство протравителей зерна угнетают проростки и задерживают развитие корневой системы. Раундап и прочие гербициды глифосатного ряда спускаются в корни и убивают всё растение, но почве не вредят. Большинство почвенных гербицидов ухудшают почву настолько, что для их нейтрализации изобретают антидоты. Фосорганика и пиретроиды бьют всех насекомых без разбора, включая пчёл. Системники – только вредителей, сунувших зуб или хобот в растение. Почувствуйте разницу.

Вода, и та может вполовину снизить эффект. Некоторые препараты связываются жёсткой водой, другие – сероводородом. Одни плохо работают при подкислении раствора, другие – при подщелачивании. Сейчас даже специальные буферизаторы делают, чтобы кислотность раствора выравнивать. В общем, хочешь надёжного эффекта – покупай для опрыскивателя очищенную воду! Купила баба порося…

Это я всё к тому, что своё оружие надо знать. Иначе – только долгоносиков смешить!

6. Уже ясно: эффективных химических препаратов нет.  Есть «покачтоэффективные», то есть сравнительно новые для вашей фауны и микрофлоры. 

9. Этот список, видимо, нельзя закончить, а можно только прекратить.

В целом пестицидизация – способ уничтожения планеты, посему самое главное в ней – тотальное отсутствие правды. Ни инструкции, ни даже учебники не сообщают о ядах ничего по-настоящему важного. Справочник сообщает о каждом препарате, кажется, всё: химический класс и формулу, все результаты испытаний на токсичность – на мышах, кроликах и собаках, биохимический механизм действия, нормы, меры безопасности и даже способы обезвреживания. Не указывается лишь то, что нужно для осознанного и разумного применения. Часто даже не ясно, контактный препарат или системный! 

Что в пузырьке на самом деле? Как оно работает? Сработает ли на нашем участке? Как развести, чтобы сработало? Как правильно набрызгать? А главное, чем? В какой срок, в какую фазу вредителя сработает эффективно? Как эту фазу определить? Какие условия снижают эффект, какие повышают? Как долго продлится эффект? Какое у него последействие? Насколько он подавляет растения? Разрешён ли он, в конце концов, для частников?  Где его купить и как отличить подделку? Какие есть альтернативы и чем они отличаются? 

Именно так должна выглядеть аннотация к препарату. Уже ясно: на все эти вопросы есть реальные ответы. Но никто не торопится их нам сообщить.  Метод пробного тыка и внешнее впечатление – вот всё, что у нас есть. Фактически, пестициды – чёрный ящик. А внутри – кот в мешке. 

Ну, и какой же яд вам посоветовать?..

Вот мой честный совет, братцы: если есть возможность, изо всех сил  старайтесь обходиться только биологическими средствами . Такая возможность пока ещё есть! И если фермер часто вынужден работать жёстко, то дачник всегда может обойтись только биопрепаратами. А может вообще ничего не защищать. Создать устойчивый биоценоз – и жить спокойно, не обращая внимания на честную долю потерь.

Я делаю именно так. Мой главный щит – органика и мульча в грядках, а вокруг них – многолетний дёрн, заросли кустарников и одичавшие лесополосы. Обычная баковая смесь – микроудобрения, микробные препараты и активные коктейли вроде гумистара или мегафола (о них – далее). Против насекомых – только агравертин или фитоверм, против болезней – фитоспорин-М, триходермин и стимуляторы. На частичные потери урожая не обращаю внимания: они не так уж велики. Единственная химия, которую я до сих пор иногда применяю – раундап. Так проще всего ликвидировать хмель, ежевику, вьюнок и прочие ну очень корневищные многолетники, не раскурочивая почву и дёрн. Работаю точечно, по кустикам, стараясь не попасть даже на траву. Всё остальное доверяю своему биоценозу. И он вполне оправдывает доверие.

Ну что, напугал? Нет?! 

Братцы! Давайте же, наконец, начнём научно бояться пестицидов. Бояться их по-настоящему, глобально, как землетрясения или чумы. Бояться грамотно и осознанно, зная, что делать и делая то, что надо. Уверяю вас: это самое умное, что с ними нужно делать!

****